Тема реформирования военной разведки и спецназа в контексте «приведения Вооруженных сил к новому облику», пожалуй, одна из самых обсуждаемых в Интернете. Мнения высказываются разные, но преобладают в основном критические. Думается, во многом это объясняется объективным недостатком достоверной информации. ГРУ по определению не должно посвящать в свои планы широкую общественность. Тем не менее, в соответствии с духом времени, широкими информационными возможностями, обсуждение продолжается, и это, на мой взгляд, очень хорошо.
Хотелось бы поделиться своими мыслями по поводу судьбы армейского спецназа.

Несколько лет назад в Катаре сотрудники российских спецслужб взорвали автомобиль, в котором находился один из лидеров чеченских сепаратистов Зелимхан Яндарбиев. Взорвать-то взорвали, да только вот сами попались. Впервые в истории российского государства и в практике мировых спецслужб глава МИД России вынужден был публично признать этот факт. Удар по репутации страны и ее спецслужб!

В 2006 году в Ираке были похищены и убиты пятеро российских дипломатов. Президент Путин, в полном соответствии с законом «О противодействии терроризму», отдал приказ на уничтожение убийц из «Совета моджахедов шуры». С тех пор прошло больше трех лет, но ни о каких конкретных результатах выполнения этого распоряжения до сих пор не слышно. Поневоле вспоминается операция израильских спецслужб «Меч Гедеона», когда в течение нескольких лет были найдены и уничтожены все участники убийства одиннадцати израильских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году.

В среде обывателей, интересующихся военной тематикой, ходят упорные слухи о том, что суперсекретные подразделения российского спецназа проводят тайные специальные операции в разных уголках земного шара. Вот что сказал по этому поводу в интервью «Братишке» один из авторитетнейших специалистов разведки ВМФ капитан 1-го ранга запаса Геннадий Петрович Сизиков: «… Могу сказать, что в мирное время такие подразделения (спецназ ВМФ) разведку не ведут и диверсий не совершают. Для военного руководства важнее иметь достоверную информацию о противнике, которую получает традиционная легальная и нелегальная разведка, а не водолазы-диверсанты».

Полагаю, что у российского спецназа действительно есть куда более важные задачи, чем закладка пресловутых «переносных ядерных зарядов» где-то в дальнем зарубежье. Одна из таких задач — реорганизация системы управления. О том, что такая реформа давно назрела, говорит множество, увы, печальных фактов.
Создание по примеру всех ведущих держав российских сил специальных операций — проблема очень острая. Однако прослеживается неспособность или нежелание модернизировать подразделения спецназа Вооруженных сил в соответствии с требованиями времени. Решение о создании российских ССО в рамках «приведения ВС к новому облику» все-таки принято руководством страны, вот только первые шаги на пути его реализации, а именно ликвидация нескольких отдельных бригад спецназа, вызывают, мягко говоря, удивление. Фактически армейский спецназ остался один на один с реформаторами. Речь уже идет о возможном переподчинении отдельных бригад СпН командованию сухопутных войск.

Бытует мнение, что подразделения армейского спецназа по своему прямому предназначению, то есть как инструмент разведки оперативного звена, в своем нынешнем состоянии в прогнозируемых сценариях вооруженных конфликтов не находят должного применения. В то же время в тактическом звене в частях и соединениях сухопутных войск наблюдается явный провал в обеспечении разведывательной информацией боевых действий.
Конфликт в Южной Осетии должен был стать звездным часом армейского спецназа. Но мы так ничего и не узнали о разведгруппах, действующих в грузинских тылах, корректирующих удары авиации и артиллерии по позициям ПВО противника, громящих пункты управления и узлы связи противника. Зато мы узнали нечто другое. Батальонная колонна одного из полков 58-й армии во главе с командармом Хрулевым движется к Цхинвалу практически наугад, не имея никаких достоверных сведений о противнике, по объездной дороге, которую не нашли разведчики, а показали миротворцы. В итоге колонна попадает в засаду. Может, это и преувеличение, но временами ситуация напоминала июнь 41-го.

Ведь, по сути, одна из важнейших задач армейского спецназа — своевременное снабжение командования разведсведениями упреждающего характера, позволяющими принять превентивные меры, опередить противника. Ведь если бы грузинские выпускники Вест-Пойнта оказались более профессиональными и не упивались расстрелом практически беззащитного Цхинвала, а сосредоточили основные усилия на быстром прорыве к Рокскому тоннелю и его блокировании, то у российских войск были бы очень большие проблемы, решение которых было бы оплачено большой кровью наших солдат и офицеров.

Как заплатили по самому большому счету за просчеты командования, за слабую работу разведорганов солдаты и офицеры 6-й роты псковских десантников зимой 2000 года. Все должно было быть по-другому! Например так. В конце февраля 2000 года в ключевые точки Аргунского ущелья выводятся разведгруппы армейского спецназа. Выводятся по-настоящему скрытно, с выдумкой, как это и должно быть в разведке. Тщательно замаскировавшись и ничем не выдавая своего присутствия, группы, используя современные средства наблюдения, навигации, связи, отслеживают все передвижения боевиков, а затем наводят огонь находящихся за десятки километров артиллерийских батарей. Даже с учетом тогдашнего состояния и возможностей Российской армии в этом сценарии нет ничего фантастического. Речь даже не идет о беспилотных самолетах-разведчиках, оборудованных тепловизорами и цифровой электроникой, о высокоточном оружии, наводящемся со спутников, об объединенных центрах управления, получающих информацию в реальном времени.

Что же происходит у нас? Много десятилетий назад один легендарный советский маршал сказал: «Сильна Красная Армия, но связь ее погубит». К сожалению, эти горькие слова нисколько не утратили своей актуальности и в наши дни. Благодаря СМИ получил широкую огласку случай, когда на подступах к Цхинвалу командарму генерал-лейтенанту Хрулеву пришлось связываться с подчиненными не по каналам армейской связи, а с помощью спутникового телефона одного из журналистов «Комсомольской правды».

Надо ли говорить, какое значение имеет связь для разведки, особенно если речь идет о создании разведывательно-ударных комплексов, где средства разведки и поражения должны взаимодействовать в реальном масштабе времени? Один из офицеров 24 ОБрСпН ГРУ, не раз бывавший в командировках в Чечне, вспоминал: «Меня однажды чуть свои не накрыли! Обнаружили мы базу боевиков, навели на нее артиллерию, а координаты пришлось передавать через пятерых посредников. Такая была связь! Ну и конечно, пока эти координаты до артиллерии дошли, они несколько изменились. И наша артиллерия нас же и накрыла».
Другой боец-контрактник той же бригады рассказывал, что в реальных выходах на выполнение боевой задачи он никогда не брал штатную радиостанцию из-за тяжести, больших габаритов, малой емкости аккумуляторной батареи, а использовал импортный мультисканер. Распространенная не от хорошей жизни практика: разведчики, отправляющиеся в командировку на Кавказ, на деньги спонсоров, а то и вскладчину, покупают средства связи, GPS-приемники, ночные бинокли, а чаще гораздо более прозаические вещи — разгрузки, спальники, газовые горелки, продукты.

Известно древнекитайское изречение: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Перемен, реформ, приведения к новому облику, оптимизации численности — кому как нравится. Но дело в том, что реформы, при всей своей болезненности, вещь необходимая и закономерная, без них нет развития. Будем надеяться и верить, что легендарный армейский спецназ переживет и этот тяжелый этап своей овеянной славой истории.

Автор Александр Булнаев, Из почты “Братишки”, Ноябрь 2009 года