Было бы нелогичным, если накануне выборов власть не среагировала бы на отрезвляющие заявления начальника Генштаба ВС РФ генерала армии Николая Макарова, сделанные им 17 ноября 2011 года. Напомним, что генерал подверг серьёзной критике некоторые образцы российской военной техники, в частности, те, которые было принято лишь хвалить и говорить об их исключительности и превосходстве над зарубежными аналогами. Речь шла об основном боевом танке российской армии Т-90, а также о системе залпового огня «Смерч». Макаров сравнил их со своими зарубежными конкурентами в таком компоненте как дальность стрельбы. Сравнение оказалось совсем не в пользу русского оружия. Наши танки и системы залпового огня бьют аж в половину ближе своих израильских и американских визави: Merkava MK4 и HIMARS.

И реакция власти действительно не заставила себя долго ждать. Почувствовав, в каком направлении дует ветер, и каким образом может измениться имидж российской боевой техники, Медведев пообещал, что Правительство будет выделять очень серьёзные деньги на закупку самой современной отечественной военной техники для вооруженных сил. При этом президент осторожно отметил, что государство продолжит закупать образцы иностранной военной техники, но будет это делать в ограниченных пределах, то есть в единичных экземплярах, «чтобы нам было понятно, чем оснащаются иностранные армии».

Возможность проведения столь ограниченных в объёмах закупок «единичных экземпляров» иностранной военной техники, по мнению Медведева, оправдана соображениями усиления мотивации отечественных производителей к созданию более совершенных образцов оружия. И, конечно, президент не забыл сказать правильные слова о необходимости модернизации военной техники: «на ведрах, которые зачастую стояли на оснащении, не то что ездить, их заводить трудно, что уж говорить о боевой составляющей». С этим сложно спорить. Но что же планируется предпринять?

Сейчас в России реализуется госпрограмма по закупке вооружений на 2011-2020 годы с предусмотренным объёмом бюджетного финансирования в 23 триллиона рублей. Госпрограмма, в частности, предусматривает приобретение четырех французских десантных вертолетоносных судов-доков проекта «Мистраль». Осуществление этих закупок оправдываются необходимостью получения современных технологий кораблестроения, таких как технология модульной сборки.
Кроме этого, не так давно Министерство обороны России закупило у израильской компании IAI партию беспилотных летательных аппаратов. Сумма этого контракта составила около 200 миллионов долларов. Другой контракт на поставку компонентов для сборки таких аппаратов, обошёлся российскому военному ведомству уже в 300 миллионов долларов. Также Министерство обороны заключило соглашение на поставку бронемашин Iveco LMV Lynx итальянского производства. Россия купит за рубежом ещё и партию брони, да ни где-нибудь, а в Германии: немецкая броня Rheinmetall, очевидно, прочнее и дешевле русской. Министерство обороны считает, что технологии, приобретённые вместе с этими покупками, позволят существенно повысить качество и боевые возможности новой российской военной техники. Не иначе, мы берём пример с Китая. Мы собираемся копировать иностранные образцы, давая им новые названия?

Если говорить серьёзно, иностранные технологии – это прекрасно. Здоровый обмен опытом ещё никому не повредил. За технологиями в Европу ездил ещё молодой Пётр I. Однако не будем забывать, что все без исключения прорывные проекты отечественного ВПК советской эпохи, которая создала объективно лучшие образцы русского оружия, осуществлялись не благодаря их списыванию с чьих-то чертежей, использованию забугорных технологий, а благодаря истинной преданности наших конструкторов своему делу, их потрясающей смекалке, способности работать в условиях цейтнота и жесткого административного давления, иногда под угрозой уголовного преследования. При всех своих недостатках, советская модель управления ВПК предполагала все условия для создания новых технологий вооружения, являвшегося лучшим в мире. Тот факт, что нынешняя власть на официальном уровне признала необходимость применения иностранных технологий с целью улучшения качества отечественного вооружения, - событие знаковое, свидетельствующее либо о тупиковом состоянии отечественного ВПК и военно-конструкторской мысли в целом, либо о нежелании власти вкладывать средства в её развитие, об уходе от проблемы, нахождении её «простого» решения, которое, в конечном итоге, способно окончательно лишить Россию статуса ведущей военно-промышленной державы.