Решил посетить Южную Осетию. Хотел давно, а случай выпал сейчас — так, чтобы ехать совсем в пустоту, я не до такой степени журналист. А тут совпало, что друг здесь в командировке и вопросы где и как устроиться, отпали сами по себе. В общем, решил — и поехал.

В аэропорту Владикавказа ко мне сразу же подошел таксист и будто мы с ним только вчера расстались спросил: «Едем?». Конечно же едем, какие тут могут быть вопросы. Оказалось, что таксиста зовут Георгий, ему 36 лет и что он всю свою сознательную жизнь таксует — говорит, что, по большому счету, больше делать в его родном Беслане особо нечего. Рассказал, что есть пара ликеро-водочных заводов и еще какое-то загибающееся предприятие. Один из тех самых водочных заводов, кстати, попался нам по пути и выглядел со стороны очень современно.

То, что аэропорт Владикавказ находится в том самом, трагически знаменитом Беслане, для меня, человека, который впервые попал на Кавказ, оказалось маленьким открытием.

Буквально в паре километров от аэропорта находится мемориал жертвам Беслана. Называется - «Город Ангелов», в память о том, что жертвой террористов стали маленькие дети. Георгий рассказывает, что на мемориале «Город Ангелов» есть могила 6 детей и мамы — погибла вся семья, в живых остался лишь отец.

Путешествие на расстояние без малого 30 километров, на окраину Владикавказа, стоит 500 рублей. И то, как мне потом объяснили, это я еще переплатил. Поездка из Владикавказа в Цхинвал, а это 150 км по горному серпантину через два пограничных поста — обойдется в полторы тысячи. В сам Цхинвал я уже еду не на такси - везет осетин с русским именем Игорь, умудряющийся не только обгонять перегруженные Камазы на поворотах, от которых у жителя равнин захватывает дух, но и еще рассказывать об Осетии и осетинах.

Оказывается, что у осетин, как и у нас, самый почитаемый Святой - это Святой Георгий Победоносец. По дороге из Владикавказа в Цхинвал поражает монумент, который сделан так, что, кажется, он вырублен в скале. Скульптору удалось так вписать Георгия Победоносца в ландшафт, что поначалу даже не замечаешь всадника, который вырывается из скалы.

Дальше совсем стемнело, и дорога в Цхинвал превратилась в сплошной перекур и разговоры о жизни. Все самое интересное начнется после того, как отосплюсь после марш-броска. Поэтому продолжение следует.

О грузино-осетинской войне и о «принуждении к миру» написано много. Поэтому меня в большей степени интересуют последствия и то, как война осталась в памяти осетинского народа. И, безусловно, то, как выглядит послевоенный Цхинвал.

С экскурсоводом мне повезло. Бахва Тадеев, капитан «Алании» в 1995 году, когда осетины стали чемпионами России по футболу, а сегодня замминистра образования, молодежи и спорта, везет меня по местам военных действий. Цхинвал находится в ужасном состоянии. Такое впечатление, что война прошла вчера.

В городе практически нет асфальта. Оказывается, что даже после войны город выглядел намного лучше — городские власти перерыли все, якобы для замены коммуникаций, но заканчивать работы, похоже, никто не собирается. Сложно сказать в чем дело, но ситуация в Республике с финансовой дисциплиной, мягко говоря, катастрофическая. Из госбюджета России выделено 6,8 миллиарда рублей на восстановление республики. На сегодня профинансировано 1,2 миллиарда, но правительство не может за них отчитаться. Для исправления ситуации прислали премьер-министра из Челябинска Бровцева. Но даже это не помогло. Комитет восстановления республики правительством практически не контролируется, а все финансирование идет через него. В результате — дальнейшие транши заморожены, Цхинвал выглядит как будто бомбили только вчера - после дождя иначе как в резиновых сапогах не пройдешь, а начальство ездит новых иномарках. Ситуация до боли напоминает историю с начальством Приднестровья: буквально на днях сына президента Приднестровья Олега Смирнова вызвали в Следственный комитет РФ в связи с хищением 180 миллионов рублей российской гуманитарной помощи. На фоне нищеты простых осетин такая ситуация печалит вдвойне.

Грузинская армия заходила в Цхинвал по улице Павших Героев. Это одна из центральных улиц, которая заканчивается вокзальной площадью. Единственный, нормально восстановленный дом — это дом на Вокзальной площади, который стал главным рубежом обороны.

Здесь в течение трех дней сдерживали танки остатки миротворцев и осетинское ополчение. Обороной этого рубежа командовали нынешний глава МЧС республики, выпускник Рязанского училища ВДВ Анатолий Бибилов и российский полковник Баранкевич, который собственноручно подбил грузинский танк.

Башня одного из грузинских танков, похоже, навсегда осталась в Цхинвале. Взрыв был такой силы, что башня танка ушла свечкой в небо и, сбив козырек подъезда, вонзилась дулом в бетон крыльца жилого дома. Убирать башню не стали, но и за чистотой особо не следят — кучи мусора и пустых бутылок валяются прямо в башне.

Если в городе шли именно военные действия, то на окраинах Цхинвала просходили страшные события, мало совместимые с представлением о войне. Как только в город вошли грузинские военные силы, мирные жители начали массово бежать из города. В машины грузились семьями и просто ехали туда, где не было танков. Так по направлению к селу Хетагурово, буквально в 3 километрах от Цхинвала, колонна беженцев на легковушках натолкнулась на грузинские танки. Не хочу описывать в подробностях то, что там происходило — я не любитель натурализма. Суть в том, что машины беженцев просто давили танками. Сейчас на этом месте находится мемориал из останков автомобилей и посредине установлено дерево памяти.

Здесь же, рядом с Хетагурово, находится братская могила осетинских ОМОНовцев, которые первыми встретили танки. В основном это ребята 1985-1988 года рождения.

Кроме следов боев, на окраинах Цхинвала можно увидеть руины грузинских сел. Дело в том, что в период с 1992 по 2008 года на основной трассе, ведущей из Цхинвала по направлению к Северной Осетии, было несколько грузинских сел. Трасса всегда была зоной конфликта — то перекрывали дорогу, то начинались конфликты между жителями. Когда же началась война 2008 года, грузинские деревни стали своего рода пятой колонной. Получилось, что в Цхинвал вошли грузинские войска с юга, а на северном выезде из города начинались грузинские села. Одним словом, после 2008 года никаких грузинских сел вокруг Цхинвала нет. Дома разрушены, кое-где просто их сравняли с фундаментом. Казалось бы логичнее занять грузинские села, разместив туда беженцев. Но как мне разъяснили, что только на руины не будет желания вернуться — если оставить дома, то это может стать замедленной бомбой дальнейшего конфликта. Получается, что и снести эти деревни нельзя и построить на их месте что-то новое тоже не получается. Сегодня эти мертвые села стоят вдоль трассы, напоминая о войне. Которая закончилась 3 года назад, но глядя на Цхинвал кажется, что все было только вчера.