Председатель КГБ СССР Юрий Андропов подписал приказ о создании Группы "А" 29 июля 1974 года. С тех пор эта дата отмечается как день рождения одного из самых известных в мире подразделений особого назначения. Главная задача группы — локализация и пресечение актов террора. В настоящее время она преобразована в управление "А" Центра специального назначения (ЦСН) ФСБ России, включающего в себя десятки региональных отделений.

В "Альфу" из контрразведки

Военную службу Иван Журавлев начинал в морской пехоте Тихоокеанского флота, затем его перевели в контрразведку, откуда направили в дальневосточное отделение "Альфы".
"Я всегда любил настоящее, связанное с риском военное дело. Поэтому, когда получил приглашение в новое подразделение специального назначения, отказываться не стал. Я понимал, что такие подразделения просто так не создают и легкой жизни у меня не будет. Но зато она будет гораздо интересней", — говорит Журавлев.

На подготовку, в основе которой были ежедневные изматывающие тренировки, ушло пять лет. За это время каждый из бойцов стал универсальным специалистом высокого класса. Тренировки проводились на воде, на суше и в воздухе. Как утверждает собеседник агентства, если бы начальники могли затащить бойцов в космос, то они бы и там тренировались.
"Мы изучали многое: подрывное дело, рукопашный бой, водолазное снаряжение, — много уделяли внимания стрелковой подготовке. Учили нас так, что после каждого дня тренировок мне просто хотелось лечь и уснуть, причем прямо на месте последнего занятия", — вспоминает Журавлев.

Первое боевое задание, которое получили бойцы дальневосточной "Альфы", — освобождение заложников в Уссурийске. Но преступники, узнав от переговорщиков, кого к ним направили, не стали оказывать серьезное сопротивление, и все обошлось без стрельбы. Вскоре бойцов подразделения направили в Чечню.

На войну не провожали

В спецподразделениях есть такая традиция: никто и никогда не провожает бойцов на операции. Ни родственники, ни друзья, ни коллеги. Просто люди встают с утра, завтракают и идут на работу, а возвращаются через полгода. Именно так Иван Журавлев и улетел в свою первую командировку в Чечню, не прощаясь с женой и детьми.

"Разнарядку прислали на трех человек из нашего дальневосточного подразделения. Для нас это было лишь работой, и мы не до конца понимали, что там идет полноценная война. Но стоило увидеть Грозный, чтобы понять, что все очень даже серьезно", — говорит Журавлев.
По его словам, центра города просто не существовало. В Грозном не было ни одного целого здания, а среди развалин прятались снайперы и были расставлены мины и ловушки.
"Первые два месяца в такой обстановке были очень нервными. Ребята готовы были среагировать на угрозу в любую секунду, но время шло, а мы все же профессионалы. Начали расслабляться и уже не дергались лишний раз. За полгода военный человек может привыкнуть ко всему, даже к пулям над головой. Зато, если стрельбы не было, мы начинали нервничать", — рассказывает бывший спецназовец.

Охота на полевых командиров

Отряд Ивана Журавлева не раз уходил на зачистку так называемых "адресов", без шума и свидетелей брал в плен боевиков из аулов и кишлаков.
"У нас в штабе стояла большая школьная доска с фотографиями всех важных "шишек" среди боевиков с приписками и дополнениями. Когда я возвращался домой из последней командировки в Чечню, там оставалось всего шесть фотографий из сотни. Работало наше подразделение результативно", — констатирует Журавлев.

По его мнению, выйти на полевого командира было несложно, гораздо тяжелей захватить его или устранить. Бойцы подразделений вламывались в дома боевиков, не зная, чего там ожидать.
"Один раз я забегаю в комнату, а там на меня прет "бородач" и в руках держит одеяло. Что у него за одеялом, непонятно, а взять надо живым. В обычной ситуации я бы пустил в него очередь и выпрыгнул обратно в коридор, но пришлось вступить врукопашную, представляя, как за его спиной в меня целятся его напарники", — вспоминает собеседник.
Он добавляет, что жалости к боевикам не испытывал.
"Эти люди убивали и мучили наших ребят", — коротко поясняет Журавлев.

Дорога домой

В Чечне Иван Журавлев провел в общей сложности 1,5 года. Но чаще всего в памяти всплывают не боевые будни, а долгая дорога с Кавказа во Владивосток.

"Ты понимаешь, что все закончилось, не тогда, когда садишься в самолет в Чечне. Лишь когда у тебя нога ступает с трапа на родную землю, тебя отпускает напряжение. Все бойцы начинают плыть, то есть чувствовать себя, будто выпили по ящику водки. И глупо так улыбаться", — рассказал ветеран. 

Жены и друзья бойцов "Альфы" очень часто даже не знали, чем занимаются их близкие люди. После командировок в Чечню Журавлев рассказывал близким, что занимался бумагами в штабе и отдыхал в санатории.
"У меня жена узнала, что я был на войне, лишь тогда, когда я вышел на пенсию, и то случайно. На одном из праздников коллега проговорился. Сказать, что она расстроилась, значит, ничего не сказать. Но я вернулся живым, и это главное", — отмечает Журавлев.
Для спецназа нет понятия "погода"

Отдыхать или сидеть без дела подразделению не давали и во Владивостоке. Постоянные тренировки, учения и небольшие спецзадачи. Когда прилетали "первые лица", бойцы спецназа становились их телохранителями.

"Я стоял в охране возле всех первых лиц государства. Но запомнился больше всего мне президент Путин. Вначале мы его весь день охраняли и ездили с ним по всему краю, а вечером он нас награждал за боевые заслуги и даже выпил с нами несколько рюмок водки. Фотография до сих пор висит у меня на стене", — вспоминает Иван Журавлев.

Спецподразделение также постоянно участвовало в общевойсковых и антитеррористических учениях, включая международные. На Сахалине бойцы демонстрировали японским и корейским коллегам такое, что те не могли до конца поверить в реальность происходящего, говорит Журавлев.

"Отрабатывали захват парома в море. В день учений штормило так, что корабли наблюдения качались, как поплавки. И вдруг из-под воды появляется небольшая лесенка и цепляется за борт парома в двенадцати метрах над водой. И по ней поднимаются наши ребята. В итоге паром был освобожден от условных террористов", — рассказывает он.

Представители азиатских спецслужб не могли понять, как водолазы вообще решились на штурм в такую погоду. И именно тогда родилась фраза, которая, по словам Журавлева, навсегда охарактеризует все спецподразделения России: "Погода не может повлиять на работу спецназа. Для спецназа нет понятия "погода".

Бойцы подразделений специального назначения вроде "Альфы" друг другу как братья, независимо от того, где и как служат. Они всегда готовы помочь друг другу в любой беде, даже если не знают, кому собственно помогают. Главное, что это их коллега, рассказывает Журавлев.

"Очень часто приезжаешь в другой город, а там тебя встречают совершенно незнакомые тебе люди. Но они такие же бойцы, как и ты, и ты чувствуешь себя в их компании как дома. Мы ездим друг к другу в отпуск, вместе рыбачим или охотимся. Поздравляем с рождением сына или с юбилеем отряда", — рассказывает бывший спецназовец.

Отказать другому бойцу в помощи считается страшным грехом. Ведь, возможно, именно он станет напарником в следующей операции или прикроет с высоты.
"Наше братство родилось под пулями, но проявляется и в мирной жизни. Это даже не традиция, это факт, который не оспоришь", — отмечает ветеран.


РИА Новости. ВЛАДИВОСТОК. Илья Горбунов.